"Метафорическое изображение экзаменов в зарубежных подростковых антиутопиях".
Сравнить ЕГЭ с Голодными играми — преувеличение, невеселая шутка или реальная реальность? Разбираемся, в чем явное и неявное сходство между экзаменами в их нынешнем виде и испытаниями, которые проходят герои подростковой фантастики.
Статья впервые опубликована в сборнике материалов III Всероссийской конференции "Педагогический дискурс: в современной научной парадигме и образовательной практике"
Одна из причин интереса современной молодежи (и не только) [Киктева, 2020] к антиутопиям young adult, или подростковым антиутопиям, как их чаще всего называют по-русски, заключается в присутствии в них следующего сюжетообразующего мотива: герои многих антиутопий, например, «Голодные игры» (2009), «Дивергент» (2012), «Легенда» (2013) вынуждены проходить некие отборы и испытания, придуманные и навязанные взрослыми. При этом герои книг не просто боятся испытаний или противятся им, они еще и стремятся остаться собой: несмотря ни на что, они хотят играть по своим правилам. И в реальной жизни современные подростки в России и многих других странах испытывают значительный стресс от необходимости сдавать обязательные экзамены, справляться с большим объемом учебной нагрузки, в целом выбирать свое будущее, которое сейчас, в XXI веке, неопределенно как никогда.
Авторы статьи «The Darker Side of the Sorting Hat» («Темная сторона Распределяющей шляпы») [Alexander & Black, 2015] рассматривают репрезентацию экзаменов и различных видов тестирования в подростковых антиутопиях в нескольких аспектах. Они рассуждают об экзаменах как об инструменте социального контроля; в таком аспекте рассматривают изображение экзаменов в антиутопиях и некоторые другие авторы [Stefanopoulou et al., 2021]. J. Alexander и R. Black также рассуждают о том, как через экзамены антиутопическое общество формирует у подростков ту идентичность, которая нужна этому обществу (индивид, владеющий определенными умениями и в тоже время способный лишь подчиняться). Еще эти авторы размышляют о том, как показанные в антиутопиях экзамены и испытания служат для поддержания текущего положения вещей в вымышленном обществе. Наконец, в фокусе их внимания оказывается то, как испытания в антиутопиях становятся стимулом для сопротивления существующему порядку, то есть подталкивают героев к выбору и построению лучшей реальности. Антиутопии, в частности, подростковые, изображают некоторые характерные черты современной жизни, сохранившиеся и получившие свое дальнейшее развитие в будущем, что привело к катастрофическим последствиям [Hill, 2012], другими словами, «антиутопии для подростков сохраняют свою социально-критическую направленность» [Лекаревич, 2016, с. 139].
В данной статье мы рассмотрим, как именно изображаются экзамены и испытания в современных подростковых антиутопиях и что общего у этих изображений друг с другом и с реальностью.
Церемонии отбора/инициации.
Во многих антиутопиях, практически в самом начале, мы видим некую церемонию, которая знаменует собой окончание детства героев и одновременно выбор их дальнейшего жизненного пути. Это может быть выбор рода занятий, как в «Дающем» (1993) Лоис Лоури или выбор спутника жизни, как в «Обрученных» (2010) Элли Каунди. Эти церемонии представляются даже не столько испытанием как таковым, сколько некой метафорой перехода во взрослую жизни. В них самих по себе еще нет ничего пугающего, герои лишь испытывают понятное волнение:
«Я не могу больше ждать. Поезд летит сквозь ночь, но мне кажется, он еле ползет. Звук бегущего поезда сливается с тихим, как дождь, журчанием голосов наших родителей, с быстрыми, как молнии, ударами моего сердца.
Наверное, Ксандер тоже слышит биение моего сердца, потому что он спрашивает:
— Ты волнуешься?
Его старший брат, сидящий рядом, начинает рассказывать моей маме о своем Банкете обручения. Скоро и у нас с Ксандером появятся свои истории о сегодняшнем вечере.
— Нисколько, — отвечаю я. Но Ксандер — мой лучший друг, он слишком хорошо меня знает» [Каунди, 2011, с. 1].
Однако, как выясняется постепенно, даже видимая возможность выбора изначально задана государством, правительством, властью, обществом и, по сути, выбора как такового у подростков практически не остается.
Опасные экзамены.
Герои ряда антиутопий, как и современные подростки, должны непосредственно сдавать экзамены или проходить различные испытания, чтобы подтвердить свою принадлежность к определенной социальной категории (фракции, как в «Дивергенте» (2011) Вероники Рот), перейти в среднюю школу («Легенда» (2013) Мари Лу) или поступить в университет («Испытание» (2013) Жоэль Шарбонно). Однако, в отличие от современных, эти вымышленные экзамены, вернее, неудачи на них, опасны для жизни. Герои «Дивергента», провалив испытания и не сумев доказать, что они достойны быть членами «своей» фракции, рискуют оказаться «бесфракционниками». А это означает быть нищим и бездомным, то есть отвергнутым обществом. В «Легенде» те, кто не сдает обязательный экзамен в возрасте 10 лет, отправляются даже не в трудовые лагеря (такова официальная версия властей), а в секретные лаборатории, где их превращают в подопытных. В «Испытании» за неправильный ответ на экзамене полагается наказание:
«– В таком случае, – радостно произносит она, – вы можете без опаски попробовать каждое растение, которое сочли съедобным.
В классе воцаряется абсолютная тишина. До меня доходит только сейчас.
Ну да, ответивший неверно понесет наказание. Головокружение. Тошнота. Галлюцинации. А то и смерть» [Шарбонно, 2016, с. 83].
Игры на выживание.
Это крайний вариант испытания, которое в произведении даже не названо экзаменом и не сопоставляется с ним. Это словно следующая (а может, и предыдущая – по аналогии с древними жестокими обрядами инициации) ступень «эволюции» экзамена, который становится, как это ни парадоксально звучит, игрой. Только проигравшие в этой игре теряют жизнь. Это и «Голодные игры» (2012) Сьюзен Коллинз, и «Игры безрассудных» (2018) Сьюзен Уилсон, и их предшественник – «Королевская битва» (1999) Косюна Таками. В «Королевской битве» и во многом «выросших» из нее «Голодных играх» подростки случайно выбраны и помещены в некое изолированное пространство, где они вынуждены сражаться не на жизнь, а на смерть. Победитель может быть только один. Правил нет, союзники лишь временные; не всегда силой, но иногда и хитростью можно одолеть соперников. У этого жестокого сражения есть зрители, которые делают ставки на возможных победителей. Это тайные зрители из числа высокопоставленных чиновников в «Королевской битве» и совершенно явные жители Капитолия, которые смотрят главное реалити-шоу года, в «Голодных играх». Недалеко ушли от «игрового сценария» и «Игры безрассудных», хотя в оригинальном названии, «The Extinction Trials», слово «игра» отсутствует. Участники опасной экспедиции на дикий континент должны добыть яйца динозавров ради содержащегося в них генетического материала и доставить их на свой континент в целости и сохранности. Расшифровав ДНК динозавров, власти континента, перенаселенного людьми, надеются уничтожить динозавров с помощью вируса и таким образом предоставить людям новое пространство для жизни. Да, участники этой экспедиции – добровольцы, причем здесь это не только подростки, и они прекрасно знают, что их жизнь ничего не стоит. И во всем этом действительно есть элементы игры: добраться, обойти других, уйти от опасности, завладеть неким предметом, вернуться.
Представляется возможным конкретизировать некоторые общие черты изображенных в подростковых антиутопиях экзаменов и испытаний, одновременно сближающие их с реальными экзаменами, которые должны сдавать современные подростки.
- Высокие ставки: разумеется, на современных экзаменах это не выбор между жизнью и смертью, а возможность поступления в престижное учебное заведение, получение или неполучение шанса идти к жизни своей мечты и вместе с этим – страх разочаровать родителей.
- Как следствие – конкуренция, которая в антиутопиях доходит до прямого стремления физически уничтожить соперника, и стресс, порой приводящий к непоправимым последствиям. И здесь вымысел трагически перестает быть вымыслом: Сия Вейл («Испытание») с ужасом узнает, что ее соседка по комнате Райм покончила с собой, не выдержав напряжения. В то же время и российские [Ульянов, 2021], и зарубежные [Singer, 2017] источники свидетельствуют об аналогичных случаях суицида, далеко не единичных.
- Прохождение испытаний знаменует собой не конец трудностей, а их начало. Вспомним, например, как Китнисс Эвердин («Голодные игры»), победив, сразу оказалась в гораздо большей опасности, чем была до этого: на Играх ей угрожали «всего лишь» остальные трибуты, а теперь ей и ее семье угрожает вся правящая элита во главе с безжалостным президентом Сноу. Или Сия Вейл («Испытание»), которой удалось сохранить запись собственного рассказа о страшной правде, касающейся Испытания, а значит, и всей государственной системы, стоящей за этим: «Я ошарашенно моргаю, слушая голос, похожий на мой собственный. Словам, которые произносит этот голос, не хочется верить» [Шарбонно, 2016, с. 319]. Теперь само знание правды ставит под угрозу жизнь девушки и ее близких. Пусть не в такой крайней степени, но всё же и современные подростки оказываются на пороге самых разных новых трудностей и испытаний, вступая во взрослую жизнь после экзаменов.
Именно эти особенности авторы антиутопий усиливают с помощью метафоричности, ярко передавая переживания героев и невероятную напряженность самой ситуации, и таким образом привлекают внимание читателя к необходимости если не изменить, то задуматься о возможности изменений в той сфере жизни, о которой идет речь.
Литература
- Каунди, Э. Обрученные / Э. Каунди. – Москва: Corpus, 2011. – 384 c. – ISBN: 978-5-271-28359-8
- Киктева, К. С. Методический потенциал англоязычных антиутопий young adult / К. С. Киктева // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Педагогика и психология. – 2020. – № 3(53). – С. 76-84.
- Лекаревич, Е. В. Масскульт для подростков: жанр антиутопии / Е. В. Лекаревич // Детские чтения. – 2016. – Т. 9. – № 1. – С. 135-151.
- Ульянов, А. Смертельный ЕГЭ: дети сводят счеты с жизнью после экзаменов. – URL: https://tsargrad.tv/articles/smertelnyj-egje-russkie-deti-svodjat-schety-s-zhiznju-posle-jekzamenov_374323?ysclid=ldfnfxgpu1484624999 (дата обращения: 28.01.2023).
- Шарбонно, Ж. Испытание / Ж. Шарбонно. – Москва: АСТ, 2016. – 320 с. – ISBN: 978-5-17-090958-2
- Alexander, J., Black, R. The Darker Side of the Sorting Hat: Representations of Educational Testing in Dystopian Young Adult Fiction / J. Alexander, R. Black // Children's Literature. Volume 43. – Johns Hopkins University Press, 2015. – pp. 208–234.
- Hill, C. Dystopian novels: what imagined futures tell young readers about the present and future // Teaching young adult literature today by J.A. Hayn and J.S. Kaplan. – Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 2012. – Pp. 99‒115. – ISBN: 978-1-4422-0721-9
- Singer, S. Middle School Suicides Double As Common Core Testing Intensifies. – URL: https://www.huffpost.com/entry/middle-school-suicides-double-as-common-core-testing_b_59822d3de4b03d0624b0abb9 (дата обращения: 28.01.2023).
- Stefanopoulou, S. & Kechagias, C. & Malafantis, K. (2021) Education in Fictional Dystopian Societies: The Case of Veronica Roth’s ‘Divergent’. Journal of Advances in Education Research. 6. 10.22606/jaer.2021.61006.
Киктева, К. С. Метафорическое изображение экзаменов в зарубежных подростковых антиутопиях / К. С. Киктева // Педагогический дискурс: в современной научной парадигме и образовательной практике : Материалы III Всероссийской конференции, Москва, 28 февраля – 01 2023 года. – Москва: Общество с ограниченной ответственностью "Языки Народов Мира", 2023. – С. 166-170